Не успела Aisel выпустить свой новый альбом «On», как тот сразу возглавил национальный чарт на Apple Music, став самым успешным в ее карьере. Начав свой творческий путь в качестве автора и исполнителя композиций в стиле джаз и блюз, она прошла через множество трансформаций, каждая из которых приносила ей все больше и больше популярности. Превратившись из нишевой певицы в представительницу мейнстрим-направления, она не растеряла своего обаяния и не подчинилась законам шоу-бизнеса, создающего конвейер безликих, практически не отличающихся друг от друга исполнителей. Aisel сумела сохранить свой внутренний стержень и легко узнаваемый стиль. Но и этого ей мало, ведь, по ее собственному признанию, она собирается покорить весь мир.
Текст: Эмиль Ахундов, Эльчин Амиров | Фото: Руслан Набиев | Стиль: Мурад Велиев | Макияж, прически: Фазиля Раджабова | Ассистенты стилиста: Нигяр Йолчуева, Севиндж Амирова
The M.O.S.T.: Каким было твое детство? Каким ты была ребенком?
Aisel: Мое детство было счастливым, несмотря на то что я с шести лет занималась в музыкальной школе по 3-4 часа в день. В отличие от других детей, для которых уроки музыки были очень утомительными, я получала колоссальное удовольствие от занятий. Еще в дошкольном возрасте самостоятельно садилась за инструмент и импровизировала на нем часами.
The M.O.S.T.: Как появилась идея заняться музыкой?
Aisel: Огромная роль в становлении меня в качестве музыканта принадлежит моим родителям. И может быть, если бы я росла при других обстоятельствах, я могла бы и не связать свою жизнь с музыкой. Но это был их выбор, и он был весьма обоснованным.
Дело в том, что я выросла в музыкальной семье. Моя мама была преподавателем по фортепиано, а отец таристом. Еще в раннем возрасте они заметили у меня абсолютный слух, которым, по статистике, обладает всего один человек из 10 тысяч.
К нам домой часто приходили ученицы мамы. Однажды, после окончания очередного занятия, я села за инструмент и сыграла программу ее ученицы на слух. Мои родители были настолько поражены, что незамедлительно приняли решение отдать меня в специализированную музыкальную школу имени Бюль-Бюля — единственную в стране, где преподаются одновременно общеобразовательные и музыкальные предметы. Я обучалась по классу фортепиано. Вокальные же знания я получила гораздо позже на частных уроках и мастер-классах в Голландии и Швейцарии.
The M.O.S.T.: Джаз — один из основных жанров, на котором основывалось твое творчество в начале сольной карьеры. Почему ты остановила выбор именно на этом жанре?
Aisel: С раннего возраста я слушала исполнение музыкальных групп Shakatak, Earth, Wind & Fire и Jamiroquai. Но мое профессиональное знакомство с джазом состоялось в шестом классе музыкальной школы. На тот момент впервые в нашей школе открылся класс джаза, где преподавал народный артист Азербайджана Салман Гамбаров. Меня привлекла легкость и свобода этого жанра. Он обладает широким творческим пространством и дарит возможность импровизировать. Именно поэтому я начала писать музыку в стиле джаз, а затем и поп-джаз.
The M.O.S.T.: На международном песенном конкурсе «Евровидение» ты выступила с попсовой балладой. Не трудно было усваивать новый жанр?
Aisel: До «Евровидения» я выступала на фестивале «Жара», где на вечере Софии Ротару исполнила песню «Сердце ты мое». Так что мой поп-дебют на сцене состоялся за год до «Евровидения».
«Евровидение» же популярно своей приверженностью жанру мейнстрим-поп, который мало во мне откликался. Однако, принимая участие в данном конкурсе, приходится идти на какие-то уступки. Ведь ты работаешь с профессионалами, которые имеют большой опыт. Я работала с греческой командой. Эти ребята когда-то подготавливали выступления Ани Лорак и Сергея Лазарева. Трудно было не довериться им. Конечно, на первых порах я спорила и объясняла им, что являюсь уже сложившимся музыкантом. Тот факт, что я играю на рояле, — это мой большой бонус, моя привилегия, и странно было бы не обыграть это.
Но меня достаточно легко убедить. К тому же, до этого момента я всегда поступала так, как считала нужным, но это не давало какого-либо фантастического выхлопа. Я решила послушать людей, которые уже много лет работали на этом конкурсе.
Однако, я считаю, что людям нужна искренность. Когда ты выходишь на сцену в непривычном для себя амплуа, то не додаешь той органичной энергии, и зрители это очень чутко считывают. Быть может, они смогли заметить, что на сцене я выступала не в своем привычном образе.
The M.O.S.T.: Как тебе поступило предложение на участие в «Евровидении»?
Aisel: Откровенно говоря, у меня никогда не было особого желания стать частью данного конкурса. Мое участие на «Евровидении» произошло не запланировано. Приглашение на участие в отборочном туре поступило от Общественного телевидения. На кастинг я пришла со своим инструментом — электронным пианино, в то время как остальные участники выступали на сцене под минусовку. Думаю, что данный фактор сыграл свою роль, так как во мне увидели истинного музыканта.
Греческая команда, занимающаяся отбором, единогласно проголосовала за мою кандидатуру. Позднее, когда мы познакомились с ними поближе, они сказали мне, что я была фаворитом буквально с первых минут.
The M.O.S.T.: Какое влияние «Евровидение» оказало на твое становление как артиста?
Aisel: Благодаря этому конкурсу я ощутила удовольствие от большой сцены. Как вы знаете, джазовая музыка обладает большей интеллектуальной нагрузкой и поэтому направлена на более узкую аудиторию. Каких-то знаковых персонажей из мира джаза, которые бы стали всемирно известными звездами, можно пересчитать буквально по пальцам: Эл Джерро, Херби Хэнкок, Чик Кориа… Есть масса крайне талантливых джазовых исполнителей, о которых мы не знаем и никогда не узнаем об их существовании. Да и сами джазовые выступления зачастую проходят в небольших клубах с маленькими сценами. А поп-музыка дает тебе большой масштаб, большую сцену, предоставляет широкие возможности для того, чтобы «выстрелить» и достучаться до мира. Поэтому «Евровидение» открыло мне глаза. Я поняла, что хочу расширять свою аудиторию, и моя музыка обладает достаточным потенциалом для этого.
The M.O.S.T.: Какой посыл ты хочешь донести своим творчеством?
Aisel: В моей музыке нет конкретного посыла. Каждая песня обладает своей собственной атмосферой. Она была написана в определенном состоянии, которое впоследствии и транслирует. Сказать, что все мои песни можно объединить под лозунгом, например, стремления к свободе или какого-либо другого движения, я не могу. Конечно же, в основном я пою о любви и самых разных эмоциональных состояниях человека.
The M.O.S.T.: Тогда насколько твои песни автобиографичны?
Aisel: Иногда мне говорят, что складывается ощущение, будто мои песни адресованы какому-то конкретному человеку. Но это не так. Я пишу по сиюминутному отклику, который может быть навеян какими-то реальными событиями. Но я не могу сказать, что все события из моей жизни стопроцентно находят свое отражение в моих песнях. К примеру, моя песня «Bu bir sondur» совершенно не о том, что я завершила отношения с кем-то. Мне не нужно переживать какие-то реальные драмы для того, чтобы творить. Мой клапан вдохновения открыт постоянно.
Поэтому я считаю себя настоящим музыкантом. Я вижу, как люди мучаются, ищут вдохновения месяцами и даже годами. Слава Богу, мне все эти душевные терзания незнакомы. Я могу в любой момент сесть и написать песню. Вот даже прямо сейчас (смеется).
The M.O.S.T.: Мне очень нравится, что ты постоянно находишься в творческом поиске себя, своего внешнего вида, нового звучания. К примеру, я не могу забыть твое крайне экспериментальное выступление в рамках Формулы 1 в Crystal Hall. Что тебя вдохновило на него?
Aisel: Это был совершенно сумасшедший период, когда мы с Fidan Aliva собрали альбом за какое-то рекордное количество даже не дней, а часов, потому что выпала такая уникальная возможность выступить перед выступлением Cardi B. Я понимала, что это будет большая сцена и огромная аудитория, к которой ни в коем случае нельзя выйти с чем-то посредственным.
Естественно, было принято решение о том, что я буду петь на английском. К этому времени у меня уже были наброски альбома. И в кратчайшие сроки Фидан написала тексты и создала аранжировки. Это был просто адский масштаб работы, который в итоге проделали две девчонки. Даже весь реквизит для выступления мы собирали вдвоем. К примеру, детскую колыбель мы нашли на маркетплейсе и поехали забирать ее из какого-то отдаленного поселка. В итоге у нас получилась практически театральная постановка, а альбом получил название
«Impavide», что переводится с латыни, как «бесстрашие». История получилась соответствующей — достаточно сюрреалистичной. Это один из моих любимых альбомов. Он готический, очень темный. Но я рада, что мы его создали, и что он есть у меня в дискографии.
The M.O.S.T.: В начале своего творческого пути ты отдавала предпочтение исполнению на английском и русском языках. Однако сейчас мы наблюдаем преобладание песен на азербайджанском. На каком языке тебе выступать комфортнее?
Aisel: В своем творчестве я прибегала к нескольким языкам. Однако со временем поняла, что создавать песни лишь на английском языке — это не совсем правильный подход. Ты теряешь много энергии и не получаешь практически никакой отдачи. Тот сегмент, к которому ты стремишься, почти недосягаем. При этом, нацеливаясь на него, ты теряешь своего локального слушателя. Прежде чем покорить мир, надо покорить свою родину. Потому что мир тебя тоже в начале идентифицирует по уровню твоей популярности на местном рынке. А наш местный слушатель желает слышать локальных певцов на родном языке. Поэтому я остановила свой выбор на азербайджанском языке.
Большая роль в моем плавном переходе на азербайджаноязычный материал состоит в том, что я пишу музыку самостоятельно. Думаю, мне было бы трудно донести до композитора свои желания и творческие потребности. Ведь я продолжаю придерживаться свойственного мне стиля: это все то же современное минималистичное звучание, но уже с вкраплением национальной мелизматики и каких-либо национальных инструментов. Если обратить внимание, к примеру, на песню «Sevirəm», то вы заметите, что у нее фирменный куплет, построенный по канонам европейской музыки, а припев — с использованием национального инструмента.
Я создала условную формулу своих треков, и эта структура прослеживается во всех моих песнях. Иногда я привлекаю к работе ханенде. В последнем же своем треке отрывок мугама исполнила сама. Такого формата песен у нас нет, поэтому я планирую продолжать сочинять в этом ключе — на стыке европейской и азербайджанской музыки.
The M.O.S.T.: Есть ли у тебя опыт написания треков для других исполнителей?
Aisel: Да, я написала песни для Севды Алекперзаде, Гюнай Ибрагимли, а также для Эльнура. Причем последний трек я писала для себя, но, услышав, Эльнур захотел его исполнить. Трек называется «Monster Pop», и скоро на него выходит клип. Кстати, в роли его девушки в клипе снялась я. Эта песня была изначально написана на английском языке, но Эльнур решил исполнить ее на турецком. Честно говоря, в целом сочинительство для других — это не моя история. Я очень жадная на свою музыку. Не люблю делиться тем, что создаю (смеется).
The M.O.S.T.: А сама исполняешь чужие материалы?
Aisel: Крайне редко. Так сложно до меня донести чужой материал! Когда мне кто-то что-то посылает, мне заранее начинает казаться, что это точно не подойдет. Впрочем, в последнее время я начала все-таки слушать присланное, так как поняла, что нельзя быть такой категоричной. Но пока ничего не откликнулось.
The M.O.S.T.: Многие считают, что альбомы уступили свое место синглам, размещаемым на виртуальных музыкальных платформах. Ты один из редких артистов, который продолжает эту тенденцию. Почему? Какие ощущения тебе дарит выпуск нового альбома «Оn»?
Aisel: Ощущения потрясающие! Выпуск полноценного качественного альбома говорит о высокой планке, которую ставит перед собой любой артист. Синглы — это такая короткая разовая история. А если артист выпускает альбом, то это говорит о его профессиональном отношении к своей деятельности. Мне кажется, что местные исполнители не выпускают альбомов, потому что у них наблюдается дефицит треков. Они месяцами находятся в поиске музыкального материала. А я постоянно пишу такое большое количество музыки, что иногда меня даже берет страх, что я не успею выпустить весь собранный арсенал. Только на одном телефоне у меня под две тысячи диктофонных записей с задумками будущих треков. Даже альбом «On» изначально состоял из 25 композиций, которые мы сортировали, перемешивали, что-то убирали, что-то добавляли, пока не оставили только 10 треков. В данный момент мы начали сотрудничество с SS Production. Они считали мой потенциал, мои возможности. Так что начинается новая глава в моей творческой жизни. Вместе мы в этом году планируем презентовать новый альбом, который будет кардинально отличаться от предыдущих. Я знаю, что все уже привыкли к моим гармоническим минорам, но альбом будет содержать к себе множество динамичных треков. Мне советовали не собирать в одном альбоме разножанровые треки, а создать концептуальный альбом, выполненный в единой стилистике. Мне же лично очень скучно слушать альбомы с идентичными треками. Поэтому в новом альбоме мы собрали 10 совершенно разных композиций, где будет присутствовать и электронная музыка, и нео-ретро, и мугам, и элементы техно. Так что альбом получился очень разноплановый и неожиданный.
The M.O.S.T.: Каким будет визуальный ряд?
Aisel: Мы сняли клип на единственную медленную композицию из альбома «Yağış», в рамках которого я пребываю в своем привычном образе. Клип же «Qaradan qara» — это совсем другая история, в которой используются танцы стрип и high heels. К работе привлекли талантливого украинского хореографа азербайджанского происхождения Рояла Джафарова, который впоследствии стал режиссером этого клипа. Это для меня очередное испытание, так как данное направление требует особой физической подготовки, которой я, увы, не обладаю, но собираюсь развивать в себе.
The M.O.S.T.: Мне очень импонирует твой подход к работе. Можешь ли ты назвать себя перфекционистом?
Aisel: Я очень самоотверженная, когда дело касается моей работы. Я стараюсь выкладываться на все 100 процентов. Когда мы снимали клип «Yağış», я еле сдерживала себя, чтобы не остановить съемку. Особенно в момент, когда на меня начали лить ледяную воду. Я лежала в ванне, наполненной камнями, где на меня лилась вода. Холод пробрал все тело. Невозможно было продолжать. Но я вынесла все испытания, так как было жаль всего того труда, который мы уже проделали. Второй такой случай произошел в Украине во время съемок клипа «We run». Было минус 22 градуса. Мне надели на голое тело пальто. По сценарию, я должна была падать в снег. После первого же дубля пальто, естественно, промокло. А во время всех остальных дублей я снималась в мокром пальто, полностью прилипшем к телу. Я продрогла полностью, а один из моих пальцев онемел. Не поверите, только спустя два года к нему вернулась чувствительность.
The M.O.S.T.: А есть ли тебя табу в творчестве?
Aisel: Для меня нет запретных тем. Есть запретные темы для нашего общества, для местного менталитета, и, учитывая его, я могу чего-то не сделать. Но в целом я творческий человек, у которого нет границ в голове. Я всегда в погоне за эмоциями. Это мой главный двигатель, который заставляет меня развиваться. Во мне есть потенциал первопроходца, который готов прокладывать дорогу в мир нового. Ведь каждый в какой-то мере становится революционером, когда совершает что-либо противоречивое.
The M.O.S.T.: Считаешь ли ты, что воспитываешь новое поколение слушателей?
Aisel: Да, именно этим я и хочу заняться. У нас сейчас формируется множество новых артистов, каждый из которых создает свою музыку и старается продвигать качественный контент. И я этому очень рада, так как каждый из исполнителей, думая над качеством материала, поднимает планку, под которую подстраиваются все остальные. Уверена, мы все вместе закладываем новую эру в отечественной эстраде. Каждый из нас воспитывает и взращивает новую аудиторию.
The M.O.S.T.: Кто же твоя аудитория?
Aisel: Судя по отзывам, чаще всего оставляемым под моими песнями, это люди, ценящие качество. Так как именно это слово чаще всего встречается в комментариях. Для меня это очень важно! Может быть, во мне говорит мое классическое образование. Порой понимаешь, что что- то, сделанное куда с меньшими затратами сил, может сработать с большим успехом, чем мои академичные треки, которые, может быть, только со временем войдут в историю. Но на компромисс со своей совестью я не пойду и никогда не буду подстраиваться под общепринятые мерки.
The M.O.S.T.: Как любишь проводить свободное время?
Aisel: Создавая музыку (улыбается). В последнее время я забыла, что такое отдых и досуг. В данный момент ощущаю приятную усталость, так как мною движут творческие цели. Несмотря на это, стараюсь придерживаться режима. Самое главное — проснуться до полудня. Если проснулся позже, то пиши-пропало — настроение ничем невозможно поднять.
The M.O.S.T.: Как отметишь презентацию своего альбома?
Aisel: Отосплюсь. И буду отсыпаться не один день, а целую неделю (смеется).
The M.O.S.T.: Какой самый странный слух ты слышала о себе?
Aisel: Что я сумасшедшая (смеется). Меня это не обижает, потому что я считаю себя индивидуальностью, уникальным человеком. А таких людей, выделяющихся из общей массы, часто считают необычными. Поэтому я трактую этот эпитет именно так.
The M.O.S.T.: Говорят, что ты немного «колючая»…
Aisel: Странно, что даже когда я говорю что-то с благим намерением, все равно это звучит немного жестко. Иногда мой совет выглядит как приказ. И вообще, признаюсь, что я большой эгоист. А чувства собственничества во мне хоть отбавляй. Видимо, все это исходит от того, что я была единственным ребенком в семье. С другой стороны, я не считаю эти качества чем-то зазорным. Наоборот, человек всегда должен, в первую очередь, думать о себе. Даже в самолете учат сначала надеть кислородную маску на себя, а потом уже на ребенка… Потому что для того, чтобы быть в состоянии помочь кому-то другому, ты сначала должен помочь самому себе.
The M.O.S.T.: Это второе наше интервью с тобой. Чувствуются большие внутренние изменения, произошедшие с момента нашей первой встречи.
Aisel: Соглашусь. Раньше я пребывала в некой спячке — размеренно выпускала одну песню раз в два месяца, делая длительные паузы между релизами. Быть может, причиной этому был тот факт, что я работала одна. А сейчас я сотрудничаю с SS Production, и теперь все происходит совсем в других масштабах и на совсем других скоростях. Так что пора взяться за дело и покорять мир!
Редакция благодарит SS Production, Sensum by Amapola и Scoop Emporium за помощь в осуществлении съемки.
