Художник, скульптор, дизайнер Ольга Радионова живет и творит в Киеве. Ее работы самобытны и легко узнаваемы. Они выставляются и продаются по всему миру. Последние несколько лет Ольга работает в уникальной технике мягкой тканевой скульптуры, в которой трудится от силы пара десятков скульпторов в мире. Ольге близка тема ресайклинга — повторного использования материалов, Старые, вышедшие из моды предметы гардероба в ее руках становятся произведениями искусства.

Текст: Эмиль Ахундов, Сабина Дадашева | Фото: Светлана Чуруброва, Сергей Полюшко

The M.O.S.T.: Помните тот момент в жизни, когда вы отчетливо поняли: живопись, искусство — это мое? Как это было? Почему вы из всех вузов страны выбрали академию искусств?

Ольга: Отчетливо помню. Это были «голодные» 90-е. Я купила малюсенький блокнот карманного формата. В нем начала рисовать цветными карандашами фантастических существ. Это увидел мой отец, раздобыл мне огромные листы акварельной бумаги и сказал: «Рисуй большие картины!» Вечерами он оформлял их в рамы. Когда накопилось много картин, организовал мне персональную выставку. Мне было 10. Так все и началось.

На меня очень влияла семья. Мой отец скульптор, мама — дизайнер, дед — художник, второй дед — театральный режиссер. Я была окружена интересными людьми, книгами. Выставки и театры были для меня постоянным фоном. Эстетика и культурные коды уже тогда стали основой моего существования.

The M.O.S.T.: Классическое академическое художественное образование порой сковывает творческие порывы. Что дала вам система образования? Какие главные уроки вы вынесли, отучившись в художественной академии?

Ольга: Выбор Академии искусств был вполне очевидным, так как к моменту поступления у меня уже было около десятка выставок, публикации и даже продажи. Но в то время этот вуз был достаточно консервативным, это правда. Моя семья побаивалась, что я могу потерять свой стиль, и поэтому было решено выбрать теоретический факультет — у меня диплом историка искусства. Это было мудрое решение. Я на 6 лет погрузилась в мировую историю культуры, где находила для себя все новые и новые источники вдохновения. Я вряд ли бы самостоятельно смогла открыть для себя столько имен художников. Мы изучали стили и техники, культурные процессы и причинно-следственные связи. Критический «взгляд искусствоведа» сегодня помогает мне проводить беспристрастный анализ своих произведений, рефлексировать, исправлять ошибки.

The M.O.S.T.: Ваша первая персональная выставка была в 1992 году. С чем вышел молодой художник к публике? Как сейчас вы оцениваете те свои работы?

Ольга: Тогда я рисовала фантастических существ, ярких, красочных. Мое воображение, подстегиваемое профессиональным менторством родителей, выдавало удивительные образы. Это было мультяшно, наивно и вычурно. Но детям в 12 лет все простительно. Сегодня я смотрю на эти рисунки, и мне они нравятся, у меня даже есть мысль сделать из них серию детских книжек.

The M.O.S.T.: От живописи к мягкой скульптуре — не самый популярный путь. Расскажите, как вы его выбрали? Почему вдруг решили, что ткань — отличный материал для самовыражения?

Ольга: Ох, и долгим же был этот путь (смеется)! В моей жизни в какой-то момент наступил период исследований. Я стала изучать техники. Рисовала маслом, акрилом, акварелью, пастелью, делала гравюры и принты. Потом переключилась на скульптуру и работала с глиной, деревом, бронзой, композитами. Лет 10 ушло на совершенствование навыков, обучение, эксперименты. Сегодня я могу назвать себя мультиинструменталистом; я могу работать в любой технике. Но эксперименты — это склонность моей натуры, я все время ищу новое, и новое находит меня.

С тканью я стала работать случайно. Я должна была создать серию работ для парижской недели дизайна и привезти их на экспозицию. По задумке куратора, некоторые из них планировалось подвесить в воздухе на тросах. И тут надо было искать легкие материалы. Я начала рисовать эскизы, искать цвета и формы. В какой-то момент мой взгляд упал на любимое платье, цвет которого соответствовал задумке. Я, не колеблясь, разрезала его и села шить. Тканевые элементы оказались податливыми, пластичными и выразительными. И вот уже 4 года я работаю в технике мягкой скульптуры. С тканью в мире работает пару десятков скульпторов, а в моей технике я единственная. И это стимулирует, становится все более уникальным; мои работы узнаваемы, и им нет аналогов. Ткань — прекрасный материал, я все время нахожу новые выразительные возможности. К тому же для меня это способ дать новую жизнь старым вещам — я использую ресайкл (переработанные) материалы.

Серия скульптур из ткани и папье-маше «Космическая Одиссея», 2016-17

The M.O.S.T.: Основная идея ваших работ сегодня — это ресайклинг. Новая жизнь старых вещей. На чем основывается ваша вера в целесообразность такого подхода к искусству и жизнеспособность таких вещей?

Ольга: Есть такие виды тканей, которые практически не теряют своих свойств со временем, а сам предмет (платье или рубашка) выходят из моды. Их, конечно, можно утилизировать. Но можно создать из них произведение искусства. Таким образом отдать дань старому предмету гардероба и одновременно создать что-то новое. Многие художники обращаются к повторному использованию различных материалов уже много лет, я в этом смысле не новатор. Но мне нравится показывать и подчеркивать эстетику этих материалов — фактур ткани и кожи, создавать формы, которые для них нетипичны. Мне часто задают вопросы о жизнеспособности таких произведений и их ценности. Да, скульптура из ткани не будет жить века, как мраморная статуя. Но в этом и уникальность такой техники. Искусство тоже конечно, и им надо успеть насладиться. Философия «человечество вымрет, а искусство останется» — не для меня. Произведение искусства — живой спутник человека, его жизнь тоже конечна. В этом его ценность.

The M.O.S.T.: Размышлять об экологии сейчас модно, по-вашему мнению?

Ольга: Сегодня невозможно отделять себя от жизни всей планеты. Мир стал маленьким, расстояния сокращаются, а глобальные процессы связаны и имеют причины и следствия. Наша планета перенасыщена товарами, полки магазинов и гардеробы ломятся от вещей, выбрасываются тонны материалов. Экологичная жизнь определяет сознание продвинутого человека сегодня. Это не просто тренд — это философия ценностей нового мира, без которой мы не сможем развиваться, как вид. Я в этом убеждена.

The M.O.S.T.: Несколько лет назад ваша работа (лошадь) стала самым дорогим лотом на локальном аукционе. Скажите, вы всегда знаете, сколько стоит ваше произведение? Как вы оцениваете свои работы?

Ольга: Это была благотворительная акция, я расписывала статую лошади в натуральную величину. Потом эта скульптура была продана на аукционе за 100 тысяч долларов США. Тогда для меня эта сумма была неожиданной и приятной. Но я не получила ни копейки, все деньги были переданы на строительство центра иппотерапии для детей, больных церебральным параличом. Таких аукционов в моей жизни было несколько, и я рада, что мое творчество помогало кому-то в трудной ситуации. Что касается цены, существует арт-рынок, который диктует определенные правила ценообразования, и я к ним прислушиваюсь. Но цена может меняться в зависимости от обстоятельств. Это комплексная категория — я оцениваю время, потраченное на работу, стоимость материалов и сопутствующих расходов. Но важнейшим является мое внутреннее состояние и ценность идеи, заложенной в произведение. Например, цена на мои скульптуры из серии «Древо Жизни» во многом сложилась из-за одного фактора — возраста дерева. Я использовала древесину 125-летнего дуба. Такой почтенный возраст, несомненно, добавляет ценности скульптуре.

The M.O.S.T.: Как вы планируете развивать свое творчество? Что будет дальше?

Ольга: Совершенствоваться. Расти. Создавать все более уникальные вещи. Я комбинирую ткани с разными материалами — деревом, металлом, пластиком. Мне кажется, что сочетания разных компонентов как нельзя более точно отражают суть сегодняшнего мира. Нет однозначных и простых форм или процессов, все сложно. Это я и пытаюсь отразить в своем творчестве. Сегодня мои работы носят камерный характер, их покупают в дома и квартиры. Но я очень хочу создавать большие масштабные произведения для общественных пространств и музеев. Есть идея коллаборации с fashion-брендами, для которых я хотела бы создавать тканевые скульптуры. Кроме того, в планах серия предметов декора для дома, которые носят вполне утилитарный характер — светильники и различные панно. Я стараюсь живо реагировать на процессы в мире арта, моды и дизайна, и мне нравится работать на стыке этих дисциплин.

The M.O.S.T.: Художественные проявления — это зачастую отклик на происходящее вокруг. Если проблемы экологии — глобальные и давно существующие, то сейчас появились новые. Какие вопросы, поднимаемые в современных СМИ, вас волнуют? Что вдохновляет на дальнейшее творчество? О чем вы беспокоитесь и что выносите на свои холсты?

Ольга: Наш мир очень быстро меняется. Быстро и непредсказуемо. Человек сегодня оказывается в таком потоке событий и процессов, что не успевает порой ориентироваться; его сбивает с ног. Я же стараюсь вкладывать в свои произведения вечные смыслы и ценности, объясняю, о чем мои работы, рассказываю истории. Людям нравится, что в круговороте событий они могут опереться на что-то незыблемое — идеи, оформленные в эстетическую оболочку. Любовь, верность, двойственность, будущее, жизнь, рождение, рост и умирание — все это категории вечных ценностей. Искусство и должно давать людям такие ориентиры, поддерживать и вдохновлять.

The M.O.S.T.: В ваших живописных работах много любви, в том числе вполне себе плотской, между мужчиной и женщиной. Что для вас любовь? Счастливы ли вы в любви? Может ли художник быть счастлив в любви, или ему необходима вечная драма?

Ольга: Любовь — это самый главный двигатель. Все ее проявления важны, она всегда уместна, она всех находит. Счастье в любви привыкли рассматривать, как межличностные, межполовые отношения, но это очень узкий спектр. Любовь пронизывает каждый атом этой вселенной. Есть даже вполне научная теория, где любовь рассматривается как физическая категория, наравне с пространством и временем. Так что да, я люблю и любима. Это состояние дает мне силы и вдохновение в режиме 24/7. Художник отличается от большинства людей лишь более тонкими настройками восприятия мира. Черпает он вдохновение в умиротворении или в драме — все очень индивидуально. Про себя могу сказать, что я постоянно в этом гудящем потоке идей и образов, и мое вдохновение повсюду: в людях, в природе, в космосе и в науке, в технологиях и древних артефактах. Все можно облачить в эстетику и сделать предметом искусства. Моя задача — воплощать.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста напишите свой комментарий!
Введите имя