Договориться о встрече с заслуженным артистом Азербайджана, музыкальным руководителем и главным дирижером Азербайджанского государственного академического театра оперы и балета Эйюбом Рамиз оглу Гулиевым непросто: гастроли, фестивали, репетиции, премьеры — творческий процесс бесконечен. Но такая занятость только радует героя настоящей публикации, для которого каждый концерт или спектакль — новый стимул к дальнейшему движению по пути профессионального совершенствования.
Рабочий стол дирижера, как и мастерская художника, может о многом поведать. Невольно взгляд выхватил аккуратно выверенную стопку партитур с моцартовским «Дон Жуаном» на поверхности. Эйюб Рамизович с удовлетворением раскрыл историю своих «взаимоотношений» с этой блистательной оперой, перешагнувшей свое 235-летие.
Текст: Рая Аббасова | Фото: Адыль Юсифов
Эйюб: Прошедший 2023 год запомнился многими яркими событиями в моей творческой жизни. И в их ряду — исполнение «Дон Жуана» Моцарта в Риге, в Латвийском национальном театре оперы и балета, история которого насчитывает более полутора столетия. За столь солидное время в театре сложились добрые традиции, постоянно адаптирующиеся к веяниям времени. Неудивительно, что театральная труппа славится своими голосами, замечательными артистами балета и, конечно же, обширным репертуаром. Наш отмеченный успехом «Дон Жуан» прозвучал практически без купюр — опера шла на протяжении трех с половиной часов при полном аншлаге. Далеко не каждый оркестр справится с партитурой «Дон Жуана», в которой немало сложных страниц, взять хотя бы знаменитую сцену в финале первого действия, в которой звучит музыка к трем различным танцам одновременно: менуэт на 3/4, контрданс на 2/4 и лендлер на 6/8.
The M.O.S.T.: Существует множество вариантов современного прочтения заключительной сцены оперы, в которой решается судьба главного героя. Какое сценическое решение получает финальная сцена «Дон Жуана» в постановке Латвийского оперного театра?
Эйюб: Каменная статуя Командора, которая в первоначальном либретто Да Понте увлекает Дон Жуана в ад, в данном случае на сцене не появляется. Диалог Дон Жуана с Командором (его изображение зрители видят на экране) происходит по домофону. Что касается самого Дон Жуана, то это достаточно современный герой с массой отрицательных черт, но и поразительным обаянием и безграничной жизненной энергией. Большинство персонажей оперы хотят ему отомстить, но никто из реальных героев не может этого сделать. И лишь каменному изваянию Командора удается свершить правосудие. Тем самым образ Командора приобретает значение символа, провозглашающего идею возмездия.
The M.O.S.T.: Из наших прошлых бесед знаю, что к Моцарту вы обращались еще в годы учебы в аспирантуре Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Н. А. Римского-Корсакова.
Эйюб: Это действительно так. Санкт-Петербургские театры — особый мир! У меня был специальный пропуск в Мариинский театр, благодаря которому я мог присутствовать практически на всех спектаклях, да еще и репетиции посещать. Богатейший репертуар Мариинского театра во все времена предоставлял уникальную возможность знакомства с высочайшей русской классикой, и не только русской! Можно ли было упустить такое! В какой-то момент, видимо, настолько примелькался театральной администрации, что меня встречали не иначе как словами: «Опять Гулиев!»
К тому же, при Санкт-Петербургской консерватории и сегодня действует Государственный театр оперы и балета, и все студенты набирают опыт, так сказать, «без отрыва от производства»; аспирантам же такая возможность не предоставлялась. Но для меня руководство театра сделало исключение. Всегда с большой благодарностью вспоминаю этот факт, который я расцениваю, как ценнейшую профессиональную школу, многое открывшую для меня в профессии.
В период моего пребывания в Санкт-Петербургской консерватории профессором кафедры оперной подготовки был Марк Исаакович Рейзеншток — высокопрофессиональный наставник, бесконечно добрый, интеллигентный человек. Он помог многим начинающим музыкантам сделать первые шаги в мире оперы. Видя, что я горю желанием встать за дирижерский пульт, Марк Исаакович поинтересовался: «Ты хотел бы продирижировать «Свадьбой Фигаро?» А я не то что хотел, я мечтал об этом!
Коньком Рейзенштока были моцартовские оперы, а в «Свадьбе Фигаро» немало сложностей для исполнителей. Присутствие на репетициях такого специалиста, как Рейзеншток, было значимо для меня: его советы касались важных аспектов музыкальной драматургии, раскрывали секреты профессионального подхода к интерпретации спектакля. Исполненная под моим руководством опера «Свадьба Фигаро» имела самый положительный резонанс. Этот же спектакль прошел и в Баку в рамках Международного музыкального фестиваля имени Узеира Гаджибейли. Несколько позже мой исполнительский репертуар пополнился еще одной моцартовской оперой — «Так поступают все».
The M.O.S.T.: Одним из последних по времени, не побоюсь сказать, достижений Азербайджанского государственного академического театра оперы и балета стала постановка оперы «Пиковая дама» П.Чайковского.
Эйюб: Ранее у меня была возможность исполнить эту оперу в La Scala, подменив заболевшего Валерия Абисаловича Гергиева, но в это же время в нашем театре шла активная подготовка «Тоски» Пуччини, и я, естественно, не мог отлучиться.
«Пиковую даму» мы поставили целиком лишь с незначительными сокращениями. Постановку осуществил главный режиссер Астраханского театра оперы и балета Алексей Смирнов. Есть еще одна важная новость: в настоящее время ведется очень серьезная работа по обновлению репертуара: «Набукко» Верди, «Норма» Беллини, «Евгений Онегин» Чайковского, «Вертер» Массне — не скучаем! Работаем…
The M.O.S.T.: Грандиозные планы! Успехов!
Эйюб: Спасибо. В театре сменилось руководство, разрабатывается новая стратегия, в результате чего труппа пополнилась талантливой молодежью. Работая на сцене со старшими коллегами, молодые исполнители получают замечательную возможность набираться профессионального опыта — это добрая и очень важная театральная традиция. К тому же, усилена балетная труппа, активизирована работа худсовета, призванного вести продуманную репертуарную политику с обязательным вниманием к премьерным спектаклям. Международный авторитет нового директора театра, прославленного оперного певца Юсифа Эйвазова, позволяет налаживать контакты с лучшими европейскими театрами по вопросам сотрудничества в формате принятой в мире системы кооперации (с целью совместных постановок).
The M.O.S.T.: Вы затронули тему значимости молодых кадров, имея свой успешный опыт в этом направлении.
Эйюб: Меня пригласили работать в театре в 2011 году. За 12 лет мне удалось провести около 30 спектаклей, в том числе, и выездных. Свой путь в профессию я начинал с детского симфонического оркестра Бюльбюлевской школы, который в свое время создал и руководил им народный артист Азербайджана, профессор Азер Рзаев.
С чувством глубокой благодарности вспоминаю занятия с уникальным по своему дарованию и таланту маэстро Рауфом Абдуллаевым, который, к сожалению, не занимался преподавательской деятельностью и не сразу согласился уделить мне время. Возможно, сомневался: трудно, наверное, было предположить, что из тариста, пусть даже Президентского стипендиата, имя которого занесено в «Золотую книгу молодых талантов Азербайджана», получится оперно-симфонический дирижер. Я ведь сначала добился признания, как исполнитель на таре, продолжив тем самым путь отца — народного артиста Азербайджана, признанного тариста-виртуоза, профессора Рамиза Гулиева. Но после двух-трех двухчасовых занятий, во время которых я записывал все замечания маэстро Абдуллаева, произошло заметное движение. Для дирижера очень важно быть в контакте с оркестром, чтобы набирать репетиционную практику. Судьбоносным для себя считаю учебу в Санкт-Петербургской консерватории в классе оперно-симфонического дирижирования профессора Александра Ивановича Полищука — потрясающего человека и музыканта, одного из лучших учеников Ильи Мусина. В то время в консерватории функционировал оркестр, в котором работали музыканты солидного возраста, лично прошедшие школу Евгения Мравинского и Карла Элиасберга.
В силу возраста они уже не работали в государственных коллективах, но как они играли и какую приносили пользу для становления молодых музыкантов! Каждая репетиция с такими оркестрантами, как государственный экзамен — ничего не оставалось для них незамеченным. Комментарии и советы этих умудренных опытом музыкантов были бесценны — настоящая творческая лаборатория! Такая практика со временем позволила мне играть практически со всеми оркестрами Москвы и Санкт-Петербурга.
The M.O.S.T.: В 2006 году вы стали победителем IV Международного конкурса дирижеров имени В. Лютославского, проводимого в Польше, и, что не менее почетно, получили «Приз оркестра». Можно ли рассматривать такое достижение, как прецедентный случай для нашей страны?
Эйюб: В период моей учебы в Санкт-Петербургской консерватории было много талантливых, уже хорошо известных молодых дирижеров, а меня никто не знал. Мне очень хотелось проявить себя, показать, что и я что-то да умею. Наконец, в 2006 году, узнав о предстоящем конкурсе имени В. Лютославского, я решил подать свои документы, без какой-либо надежды на столь высокий результат.
Когда получил уведомление о допуске, обрадовался, но и засомневался — в требованиях к конкурсу был предложен огромный список сложнейших произведений. За 20 минут до начала конкурсных прослушиваний каждый участник должен вытащить свой счастливый билет с указанием программы, которую тебе предстоит исполнить!
Мне выпала Симфония №6 Чайковского, которую я хорошо знал. Когда же объявили результаты, я минут пять не мог прийти в себя. К тому же, за меня проголосовали и оркестранты, подарившие мне книгу с дарственной надписью и автографами всего коллектива. Не сочтите за нескромность, но, отвечая на ваш вопрос, скажу, что эта победа позволила мне стать первым азербайджанским дирижером, победившем на международном конкурсе.
В Санкт-Петербург я вернулся героем, об Азербайджане — говорить не приходится! Я, конечно же, не остановился на достигнутом, и вслед за первым конкурсом последовали успехи на конкурсах, проводимых в Загребе, Греции, Румынии, Италии, Германии, России и других странах. Но вершиной достижений я считаю победу на Международном конкурсе дирижеров имени великого Артуро Тосканини (Италия, г. Парма, 2010 год). В финальном туре в присутствии членов жюри, пристально наблюдающих за всеми твоими действиями, за отведенные полтора часа надо было подготовить четырехчастную симфонию №2 И. Брамса. Все получилось наилучшим образом: успешные результаты вселяют уверенность и заставляют поверить в себя.
The M.O.S.T.: О сложности профессиональной ориентации дирижера в свое время высказал мнение Н. Римский-Корсаков: «Тот, кто обладает чисто музыкальным восприятием, будет скорее симфоническим дирижером; тому же, кто имеет драматическое чутье, следует быть дирижером оперным. Только тот, у кого обе эти способности развиты в одинаковой мере, может взяться и за то, и за другое».
Эйюб: Возьму на себя смелость высказать собственное мнение: драматическое чутье не менее важно и для симфонического дирижера, чтобы выстроить произведение крупной формы. Откровенно говоря, мой театральный опыт начался с довольно рискованного события — постановки балета «Тысяча и одна ночь» в Минском музыкальном театре. Балет на сцене Музыкального театра — непривычное дело. И все же мы рискнули, и вместе с народной артисткой Азербайджана Мединой Алиевой поставили спектакль, который прошел с большим успехом.
Мне посчастливилось со временем провести этот балет на различных престижных сценах при аншлагах, в том числе и на Приморской сцене Мариинского театра, в Софийском национальном театре оперы и балета в постановке одного из самых востребованных сегодня хореографов — нашего соотечественника Эльдара Алиева. В Софии были объявлены пять спектаклей «Тысячи и одной ночи». Многие скептики выражали уверенность, что билеты не продадутся, но они ошиблись. Все билеты были проданы, резонанс — громкий. А 5-8 декабря 2023 года под моим руководством этот же балет силами артистов балетной труппы Приморской сцены и симфонического оркестра Мариинского театра был показан в столице Катара в городе Доха. Не побоюсь сказать: успех превзошел все ожидания!
The M.O.S.T.: Что вы чувствуете, переступая порог театра?
Эйюб: Всегда по-разному — многое зависит от работы, запланированной на тот или иной день. Но есть и неизменные чувства — ожидание, предвкушение огромной радости, когда становлюсь за дирижерский пульт. Театральная жизнь — бурная, активная, часто неспокойная, но для меня это храм, не допускающий рутины. Здесь надо работать, не покладая рук. Я никогда не забуду долгие вечера и такие же дни, когда сидел за партитурами до глубокой ночи, порой до утра, понимая, что театр не прощает халатности, недоработок, что только доказав свой профессионализм, ты сможешь здесь остаться. Для меня важно доверие музыкантов оркестра и артистов, находящихся на сцене. Тут-то и приходит полное понимание разницы двух позиций: «голова в партитуре и партитура в голове». Единение с коллективом оркестра открывает новые возможности, стимулирует на возрождение исторически значимых произведений. Так, в период пандемии, возникла идея восстановить оперу Vətən («Родина»), созданную совместно Кара Караевым и Джевдетом Гаджиевым в годы Второй мировой войны, но адаптировать ее к событиям победоносной II Карабахской войны. Невозможно смириться с тем, что столь масштабное произведение, созданное композиторами-мэтрами, так и останется в забвении, не обретя своей сценической жизни.
The M.O.S.T.: Партитура оперы Vətən сохранилась полностью?
Эйюб: В театральной библиотеке хранится рукопись оперы, датированная
11 марта 1945 года. В партитуру введены два тара — традиция, заложенная великим Узеиром Гаджибейли. В опере четыре действия, на рукописных листах оставлены пометки авторов, есть отличающиеся по почерку исправления в нотном тексте, но нет указаний, кто из соавторов отвечает за ту или иную часть работы. Однозначно: рукопись оперы Vətən — прекрасный материал для исследований.
The M.O.S.T.: Внимание к творчеству наших корифеев открывает новые возможности для восстановления национального наследия…
Эйюб: Согласен. В период пандемии совместно с руководством Дворца Гейдара Алиева был реализован интереснейший проект по реанимации оперы «Низами» Афрасияба Бадалбейли, созданной в 1948 году. К сожалению, партитура дошла до нас не полностью — есть недостающие страницы. Мы обратились в Государственный архив, с помощью которого обнаружились отдельные недостающие фрагменты, но не все. Мне удалось найти клавир оперы, но в ужасном состоянии. И вдруг приходит библиотекарь театра и сообщает, что нашел хорошо сохранившуюся партитуру, но без IV акта (из пяти созданных). После определенного редактирования нотного материала удалось снять фильм-оперу «Низами».
Да, порой приходится идти на компромиссы: сокращать, восполнять недостающие страницы, адаптировать ко времени, но благодаря всему этому произведение может получить вторую жизнь и украсить репертуар театра. «Тропою грома» К. Караева, «Читра» и «Хосров и Ширин» Ниязи, «Гюльшен» С. Гаджибекова, «Обманутые звезды» М.Кулиева — эти и многие другие произведения ждут своего звездного часа!
The M.O.S.T.: Признаюсь, охватить вашу масштабную творческую деятельность в одной статье не представляется возможным. И, тем не менее, несколько слов о последних по времени проектах.
Эйюб: За последние годы у меня было много ярких событий. Если пробежаться по важным пунктам, то отмечу посвященный 100-летию Общенационального лидера Гейдара Алиева концерт с Берлинским камерным оркестром; выступление в Национальном оперном театре Бухареста (Румыния, апрель 2023), где с большим успехом прошла опера «Набукко» Дж. Верди. К сказанному добавлю прошедший под патронатом ее Высочества Принцессы Таиланда мой дебют в Бангкоке с Королевским симфоническим оркестром, которым впервые руководил азербайджанский дирижер (июнь 2023). У этой истории должно быть продолжение: я принял приглашение руководства Таиландского оркестра выступить в мае 2024 в Бангкоке совместно с запланированными гастролями Американского балета.
The M.O.S.T.: Без преувеличения, событием в музыкальной жизни страны стал выпуск диска «Шуша», посвященного исторически значимым событиям…
Эйюб: Запись диска вдохновлена действительно важными историческими событиями: победой Азербайджана в 44-дневной Отечественной войне, 270-летием города Шуша и 30-летием установления на новой социально-политической основе дипломатических отношений между Азербайджаном и Польшей. Пользуюсь случаем, чтобы в очередной раз поблагодарить автора идеи и руководителя проекта — Чрезвычайного и полномочного посла Азербайджанской Республики в Польше Наргиз Гурбанову. В диск вошли произведения азербайджанских и польских композиторов, исполненные под моим руководством польским оркестром Sinfonia Varsovia.
The M.O.S.T.: Эйюб Гулиев вне дел — такое, думаю, сложно представить?
Эйюб: (с улыбкой) И мне тоже. Времени мало, но для меня важно находить свободные часы, чтобы уделить внимание семье, хотя и не очень часто получается. По возможности стараюсь музицировать с папой, который в 75 лет продолжает концертную, педагогическую и просветительскую деятельность. К юбилейной дате под редакцией профессора Рамиза Гулиева были изданы два новых сборника произведений для тара и фортепиано. Мне удалось убедить папу поехать со мной в канадский город Ванкувер, где проводится традиционный фестиваль современной музыки Global Soundscapes — очень интересный по своему содержанию.
Особое внимание привлекает участие в фестивальных событиях Оркестра Мира (Vancouver Inter-Cultural Orchestra), интернациональный состав которого представляет мировой музыкальный инструментарий. Не могу не отметить, что в рамках указанного фестиваля состоялся цикл концертов, посвященных юбилейной дате моего отца, которому канадский композитор иранского происхождения Фаршид Самандари посвятил Концерт для тара с симфоническим оркестром. Исполнение было столь успешным, что по настоянию зрителей музыканты повторно исполнили весь Концерт.
В нашей семье заложен особый ген трудолюбия и целеустремленности, который постоянно призывает всех нас идти по пути свершений. Вот и моя супруга Наргиз прошла стажировку в Мариинском театре по специальности «театральный живописец». Ее успешные выставки привлекают внимание знатоков, к тому же у Наргиз своя студия, в которой она активно занимается с детьми. Надо ли удивляться тому, что наша дочь с раннего детства проявляет творческие интересы: она рисует, занимается музыкой и даже выступает на концертах. И все же мамины гены оказались сильнее, приоритет нашей доченьки отдан живописи. Ее рисунки, представленные на конкурсе Тюркского фонда культуры, отмечены Гран-При. Более того, эта же организация обратилась к нашей Марьям с предложением создать иллюстрации к книге сказок тюркских народов. Кто знает, может быть, мы когда-нибудь пересечемся в одном проекте?!
The M.O.S.T.: Быть профессиональным дирижером — это значит…?
Эйюб: Когда встаю за дирижерский пульт, обязательно окидываю взглядом весь оркестр. Мне важно увидеть, уловить каким-то внутренним чутьем настрой оркестрантов, прочувствовать нашу невидимую связь, позволяющую в процессе исполнения стать единым организмом. Порой складывается впечатление, что дирижер не очень-то и нужен оркестровым музыкантам, да и оперным и балетным исполнителям тоже. Но это совсем не так. Да, со стороны дирижера иногда нет показа руками, но есть взгляд, брови, движение головой, особая энергия, направленная на общую цель: исполнить произведение максимально хорошо, выложиться до, простите, взмокшей рубашки. Перефразировав великого классика, скажу: «Если ты профессионал, то знаешь и чувствуешь, что Музыка и Равнодушие — две вещи не совместимые, потому что сцена — это жизнь, которая дарит любовь и, в свою очередь, ждет взаимности».
