Он родился в Москве, вырос в Газахе и покорил Баку своим первым же выступлением на проекте «Yeni Ulduz» в 2008 году, на котором застенчивый юноша с гитарой в итоге занял первое место. Знал ли он тогда, что уже через несколько лет его клипы на YouTube будут набирать десятки миллионов просмотров, а вся Европа будет подпевать
слова «Shut up about it» из исполненной им на Евровидении в Тель-Авиве песни «Truth» в 2019 году? Скорее всего нет, но это совершенно не отменяет всего вышеперечисленного, так как все это неотъемлемые части пройденного им пути. Сегодня Чингиз Мустафаев проходит через очередные метаморфозы, и его привлекает уже не испанская гитара, а суфийская музыка. Не оглушительный успех, а душевное равновесие… Не форма, а содержание…
Текст: Салатын Мирзаева | Фото: Адыль Юсифов
The M.O.S.T.: Начнём с твоего временного переезда на остров Бали. Почему ты выбрал именно это направление? Что ты вынес из того времени, что провел на острове?
Чингиз: Поездку на Бали я обдумывал ровно два года: искал различную информацию, изучал специфику тамошней жизни. Однако мое окончательное решение уехать на остров было связано с внутренним состоянием — полным опустошением и усталостью. Я переживал сложный этап в жизни, который требовал отдалиться от всего, что меня окружало на тот момент. С каждым проведённым на этом острове днём чувствуешь в себе большие преобразования. Наверное, специфичность Бали заключается именно в этом. Постоянные медитации и практики открывают новые горизонты в твоём сознании, «реставрируют» внутренний мир. Думаешь, легко проходить этот путь?
Это абсолютно не так! Не каждый может преодолеть эти испытания. Они были нелегкими и для меня. Кто-то устаёт и возвращается в прошлую жизнь, а кто-то идёт
до конца. Я совершил большую ошибку, что пошёл до конца (смеётся).
The M.O.S.T.: Какие же преобразования произошли в тебе?
Чингиз: Я поменял свою философию, переиначил свои взгляды. Бали также повлиял на моё творчество и стиль исполнения. От прошлого Чингиза не осталось ничего.
Жизнь на острове является путём к осознанию чего-то очень важного. Не существует золотой середины: либо ты будешь знать мало, либо будешь просветлённым. А весь
путь, который ты проходишь до просветления, полон падений и подъемов, счастья и разочарований, любви и ненависти. Приверженцы суфийской философии говорят,
что им не интересен сам путь, главное — достичь слияния с Богом. Это также является главной целью любой другой религии. Будь то буддизм, ислам или же христианство.
Моя философия несколько отличалась от взглядов людей, живущих на Бали. Они ближе к эзотерической философии. Мы воспитывались в иной культуре и при другом
менталитете. Хотя мне близка восточная философия, в частности, суфизм. Чему ты веришь? Почему находишься здесь и чего ищешь? Почему не соглашаешься с мнением окружающих? Эти вопросы часто сопровождали меня во время пребывания на Бали. На этом острове живёт очень много душевно травмированных людей. Они находятся в поисках философии, которая приведет их к душевному равновесию. Некоторые стремятся к счастью путём отдаления от страданий. Я же считаю, что там, где есть страдания, есть рост и духовное развитие. Не думаю, что нас будет особо волновать духовность, когда мы постоянно счастливы.
The M.O.S.T.: Что же тебя привлекает в философии суфизма?
Чингиз: Суфизм далек от категоричного отношения к чему либо. И я с возрастом осознал, что есть нечто демоническое в разделении, к примеру, хороший-плохой, ангел-демон, белый-чёрный. Порой люди, не понимая истинного смысла твоих действий, начинают осуждать тебя.
The M.O.S.T.: Несмотря на положительное влияние острова, ты решаешь его покинуть и больше никогда туда не возвращаться…
Чингиз: Существует две разновидности борьбы — с внутренним миром, то есть со своим Эго, и с окружающей действительностью. Постоянная борьба с самим собой
со временем утомляет и отнимает много сил. Иногда просто хочется остановить все, приземлиться и вернуться к своей привычной рутине. Встретиться с друзьями в одном из бакинских кафе, обсудить автомобили, поесть кябаб, поговорить о погоде и просто наслаждаться простотой жизни. На Бали люди чувствуют вибрации, мечтают, говорят об одухотворённости. Если вы спросите, счастливы ли люди там настолько, насколько они это демонстрируют в социальных сетях, то я отвечу, что это не так. Люди, живущие в глубинной деревушке, намного счастливее, на мой взгляд.
The M.O.S.T.: После Бали ты посетил Мекку и Медину. Что ты ощутил в этих священных местах?
Чингиз: Больше всего эмоций я пережил в Мекке. Когда я впервые соприкоснулся с этим священным местом, слезы навернулись на мои глаза. Я не мог контролировать
переполняющие меня чувства и эмоции. Планирую посетить и другие священные места, относящиеся к разным религиям. Для меня Бог един. Но в мире существует тысячи разновидностей цветов, животных и насекомых. Здесь живут миллиарды людей, которые отличаются друг от друга. Значит Богу было так угодно —
создать все столь прекрасным и не похожим. Так почему же не сосуществовать мирно и разным религиям? Я считаю, что не стоит разделять людей по каким-то признакам и
быть столь категоричным в своих убеждениях. Мне ближе всего ислам, но при этом я принимаю все философии и религии.
The M.O.S.T.: Ты соблюдаешь правила ислама, или у тебя другая интерпретация и отношение к данной религии?
Чингиз: На земном шаре живёт почти 8 миллиардов человек. Если один миллиард из них составляют мусульмане, то я уверен, что у каждого из них свой подход к данной религии. Я выбираю то, что мне близко. То, что помогает мне приблизиться к Богу. Мы являемся частью Всевышнего, но мы не Он. Лично я никак не привязан к реальной жизни. Персидский поэт суфий Джалаладдин Руми говорил, что все мы гости в этом мире. Мы не живём здесь, а лишь проходим путь. Поэтому всегда нужно быть готовым к тому, что однажды мы покинем этот мир. Но это не значит, что мы исчезнем.
The M.O.S.T.: Ты веришь в перерождение?
Чингиз: Концепция ада и рая мне ближе. Мы должны ответить за все свои поступки. Даже за то, что не смогли стать счастливыми.
The M.O.S.T.: Допускаешь ли ты мысль, что когда-то усомнишься в своих сегодняшних убеждениях? Ведь так или иначе, под давлением жизненных обстоятельств мы часто пересматриваем наши взгляды.
Чингиз: Многое может поменяться, но не любовь к Всевышнему.
The M.O.S.T.: Ты терял близких людей из-за своих убеждений или взглядов?
Чингиз: Это, скорее, процесс фильтрации. Порой не только друзья, но и члены семьи считают меня несколько странным. Самое обидное, когда ты делишься своими мыслями с самыми близкими друзьями, которых знаешь с детства, но ловишь на себе их недоуменный взгляд. В этом взгляде полное непонимание твоего внутреннего мира и даже нежелание вникать в суть. Раньше ты был весельчаком и душой компании, а теперь стал другим человеком, устремлённым внутрь себя.
The M.O.S.T.: Опиши мир внутри тебя…
Чингиз: Наш внутренний мир, на самом деле, гораздо шире, чем внешний. Поэтому, когда мы остаёмся одни — это не значит, что мы ограничиваем себя, а наоборот, внутри мы находим большее, учимся новому. Саморазвитие требует уединения. К примеру, тёмный ретрит — практика, которая проходит в полном одиночестве, при полном отсутствии света. Люди заходят в тёмную комнату на несколько дней, и там к ним приходит осознание. Существует медитация, когда люди 10 дней ни с кем не разговаривают. Но не каждый может преодолеть это. Я никогда не боялся оставаться наедине с самим собой. Мне хорошо в моем мире. У меня есть множество различных хобби помимо того, что я люблю писать музыку и размышлять о жизни. Однако, моя привязанность к своему одиночеству несколько настораживает меня. Ведь мы живём в других условиях, где я должен коммуницировать с людьми, постоянно находиться в обществе. Иначе как заработать денег и добиться успеха? Мы не живём во времена
Насими, когда в трудный момент ты мог подняться на вершину горы и побыть наедине с собой, сколько душе угодно. Я пою на свадьбах, где вся музыка направлена на развлечение людей, которые больше увлечены едой и выпивкой, нежели тем, что я пою. После свадьбы я иду на концерт в стиле саундхилинг, где совсем другая атмосфера и аудитория, которая пришла послушать именно меня. Мозг порой не выдерживает такого дисбаланса (улыбается). Но я знаю, что все это временно, и мне
нужно преодолеть этот путь.
The M.O.S.T.: Ты уже 15 лет в музыкальной сфере. Как изменилось твоё творчество в последнее время, в частности, после жизни на Бали?
Чингиз: За 15 лет своей музыкальной карьеры я многое пережил, в особенности, за последние 4 года. Я прошёл довольно тернистый путь, о котором не хочу рассказывать. Я часто уходил из музыкальной сферы, но всегда возвращался… Все, что происходит внутри, так или иначе отражается на моем творчестве. Я перестал петь про примитивную любовь. Я пою о Боге и любви к нему. Уже не выбираю песни без глубокого смысла. Я не создаю коммерческую музыку. Сейчас я развиваюсь в направлении электро-музыки. Дополняю её текстами с суфийским содержанием. Остров Бали сыграл значимую роль в моей творческой трансформации. Будучи там, я много тренировался, коммуницировал с музыкантами из разных стран, выступал на различных сценах. Людям нравилось то, что я создаю. Сейчас в музыке актуализируется spiritual theme. В том числе и в Азербайджане. Недавно прошел наш концерт, на котором собралось 800 человек. Причём, это были люди, которые осознанно пришли послушать spiritual music. Я думаю, что интерес будет и дальше расти. Люди начинают думать, размышлять. Они изучают йогу, различные философии. Они многого навидались и больше не тянутся к материальному.
The M.O.S.T.: Что такое для тебя любовь?
Чингиз: За последние два года несколько раз меня посещали непривычные чувства. Гармония? Умиротворение? Благодарность? Не знаю, какое из этих понятий наиболее точно смогут охарактеризовать моё состояние, которое длится в среднем 30-40 секунд. Пребывая в этом состоянии, я понимаю: все, что я имею — ничто по сравнению с моей
любовью к Творцу. Охваченный такими чувствами, я даже могу заплакать. Я пою про такую любовь: «Если любить так прекрасно, то кто знает, насколько прекрасен Создатель».
The M.O.S.T.: Порой мы возвышаем людей, делая из них кумиров. Как ты расцениваешь, когда люди фанатеют от кого-то?
Чингиз: Я никогда не являлся чьим-то фанатом. А когда фанатеют от меня, честно говоря, это меня несколько пугает. Многие артисты ведут борьбу за привлечение внимания к их персоне. Именно это становится целью их творчества. У меня не было желания стать популярным, когда я подавал заявку на песенный конкурс «Yeni Ulduz». Но я принял участие и занял первое место. Я не испытывал этой страсти и на международном конкурсе «Евровидение». Конечно, это прекрасное чувство — знать, что за твоим выступлением следят миллионы зрителей со всего мира. Но большим удовольствием было бы осознание того, что моя музыка приносит пользу людям.
На последнем моем концерте я собрал 1500 человек. Но не в количестве дело. Моя цель — не просто спеть, а «заразить» их правильной энергетикой. Я накладываю поверх моей музыки молитвы или суфийские тексты. Многие даже не понимают, что я пою о Боге и любви к нему.
The M.O.S.T.: Ты был участником конкурса «Yeni Ulduz», а спустя несколько лет стал членом жюри на песенном конкурсе «O Ses Azerbaycan». Что сложнее: судить самому или когда судят тебя?
Чингиз: Добавлю, что я также был участником украинского шоу «Голос» и членом жюри на детском конкурсе «Голос. Дети». Быть судьей, конечно, сложнее. Особенно, если приходится оценивать детей. Ну как можно сказать ребенку, что он плохо спел?! Они обижаются, плачут… Хотя я считаю, что иногда лучше сказать ребёнку правду, чтобы он пережил это в свое время и выбрал для себя правильное направление. В индийской философии есть понятие кармы. Когда я делаю тебе добро, я лишаю тебя возможности получить верный урок от ситуации, в которую ты попал. Получается, я делаю плохо для твоего будущего развития.
The M.O.S.T.: В твоей студии находится большое количество инструментов…
Чингиз: Джура, саз, гитара, индийские ударные табла, синтезатор: у каждого инструмента есть свой стиль общения. Гитара расскажет тебе о романтике и страсти,
саз о духовности, ударные придадут ни с чем не сравнимой энергии. Я люблю общаться с людьми посредством моих инструментов. Нужно попробовать каждый, чтобы сполна прочувствовать вкус и краски жизни. Они как эмоции человека. Счастье, гнев, радость, разочарование, злость, милосердие: для каждой из них имеется своё место.
The M.O.S.T.: Что ты хочешь сказать тому человеку, который сейчас читает твоё интервью?
Чингиз: Насими говорил: «В меня вместятся оба мира, но в этот мир я не вмещусь». И вправду порой посещают такие чувства, когда ты не принимаешь в себе ничего: ни морально, ни духовно, ни физически. Но перед тобой есть ответственность. Поэтому ты вынужден стать мелким и мыслить мелко. Ты уже не общаешься с людьми на глубокие
темы, потому что не всегда тебя поймут. А в лучшем случае посчитают сумасшедшим.
Я не умею читать и писать. У меня даже нет аттестата об окончании средней школы. Я не окончил музыкальной школы, не знаю нот. Я учусь всему через эксперименты и через общение со всем, что меня окружает. Самое главное — с самим собой. Музыку я познавал на слух. Мир нужно прочувствовать, вдохнуть все его нотки. Чувства существуют для того, чтобы их проживать. Впитайте в себя все сполна. Наслаждайтесь всем, что вас окружает. Пусть каждое ваше действие будет наполнено смыслом. Когда мне говорят, что я пришёл в эту жизнь играть на гитаре, я не соглашаюсь, потому что это лишь роль, которую я выполняю. Но цель жизни в совершенно другом… В чем же эта цель?! Вы должны найти ее сами.
